В смертном ознобе под ветром трепещет осина.Окна распахнуты настежь. Темная хата пуста.Мать причитает над трупом убитого сына.Вдаль без пути, без дороги тихо бредет сирота.
Ворон-могильщик, от пепла горячего серый,Падает в черную ночь с обгорелых ворот…Пламенем, сталью, местью, не знающей меры,Будет платить по кровавому счету народ.
Ненависть в сердце, как порох сухой, пронесли мы.Скоро окрепнут морозы. В поле завоет пурга.Воины-мстители встанут, яростны, неумолимы,Грозной, разящей лавиной хлынут по следу врага.
Будет земля под ногами врага расступаться.Мстящее пламя пройдет от стрехи до стрехи.Горе вам, девушки Шлезвига, Шварцвальда, Граца!Не возвратятся с востока в свадебный день женихи. |
Смерть их настигнет в каждом лесу и долине,Каждое дерево встретит смертным ожогом ружья.Горе вам, жены в Мюнхене, Кельне, Берлине!Не возвратятся с востока к вашему крову мужья.
Смерть их настигнет, в какую ни прятались щель бы.Ярость сожжет их, как жжет сорняки суховей.Горе вам, матери с Одера, Рейна и Эльбы!Вам не дождаться с востока, вам не встречать сыновей.
Не возвратится ваш выводок волчий с востока.Орды пришельцев утонут в черной разбойной крови.Именем жизни клянемся — гнать, истребляя жестоко,И ненавидеть клянемся — именем нашей любви.
Под Москвой1941
|
